Советские военные воевали в Анголе, Мозамбике, Эфиопии и других странах. Наверное, там был отдельный многотысячный контингент советских войск, как в Афганистане? 

Советские военные воевали в Анголе, Мозамбике, Эфиопии и других странах. Наверное, там был отдельный многотысячный контингент советских войск, как в Афганистане?

На вопрос  отвечает кандидат исторических наук, преподаватель кафедры истории России средневековья и нового времени Историко-архивного института РГГУ Алексей Евгеньевич Писарев.

Прежде всего, замечу, что в форме вопроса, как бы  заранее содержится неприятие ответа. Казалось бы, можно просто привести факты, сослаться на источники, интервью с ветеранами африканских командировок, но ни одно слово, ни один факт, видимо, не убедят авторов подобных вопросов.  Возможно я ошибаюсь, но уже сталкивался с такими ситуациями, когда раз за разом спрашивающие голословно утверждали: все документы переписаны и подтасованы,  вся информация скрыта, а на самом деле было вот так… Вот, например,  как-то в телепередаче «Забытый полк» прозвучало утверждение о том, что в боях под Куито Куанавале в Анголе в 1987 году участвовала целая дивизия советской морской пехоты… А ведь это не более чем  выдумка. Но кто-то продолжает верить  этому… 

 Почему человек не хочет знать историческую правду? Зачем предпочитает верить в заведомую сказку?

Видимо первопричиной является то, что в СССР информация о службе советских военных  советников, специалистов и переводчиков в Анголе (и не только) довольно долгое время была доступна только под грифом «ДСП» (для служебного пользования) или вообще засекречена.  В советском обществе не было принято задавать лишние вопросы, но в эпоху 90-х гг. ХХ  в. многое изменилось. В печати стали появляться статьи, выходить книги о таких закрытых темах, как спецназ КГБ и ГРУ ГШ, Афганская война (подчас – с шокирующими для советских людей того времени  подробностями) и т.п. Война в Афганистане и участие в ней советского ограниченного контингента войск получила довольно широкое освещение, в том числе и в кинематографе. А вот «африканская тематика», по причине ограниченного доступа к ней, стала неиссякаемым источником различных легенд и домыслов. В дальнейшем ситуация усугубилась тем, что представители поколения  2000-х  уже плохо представляли себе реалии советской эпохи, и поэтому к выдумкам вокруг африканских командировок относились еще менее критично, чем их предшественники.

Следует отметить, что в 90-е годы ХХ века достоверной информации действительно практически не публиковалось.  Крайне редкие публикации и воспоминания очевидцев  в узкопрофильных СМИ (например, журнал «Солдат удачи», журнал «Братишка», газета «Спецназ России») не могли наполнить информационный вакуум. Тем более, что об Африке  писали в основном участники боевых действий «с той стороны» — ветераны армии ЮАР и Южной Родезии, которые, в силу естественных причин, не могли рассказать о службе там советских граждан.

Но со временем ситуация изменилась. Появился Союз ветеранов Анголы, другие ветеранские объединения. Например, на сайте Союза ветеранов Анголы выложены в открытом доступе десятки воспоминаний, сотни заметок и фото. Создан и действует прекрасный музей. Организована связь с ветеранами. Нет никаких препятствий для получения достоверной информации из первых рук.

Но, тем не менее, «африканская тематика», как и все, что связано со  службой на Африканском континенте советских военных советников и гражданских специалистов, переводчиков, продолжает обрастать слухами, фантазиями, а достоверная, уникальная информация, собранная ветеранами, зачастую отторгается. Поэтому поступивший вопрос  об отдельном контингенте советских войск в Анголе,  Эфиопии, Мозамбике,  да и других странах, кажущийся простым для любого историка, таит в себе, как указывалось выше, заведомое неприятие ответа.

Ответ на этот «коварный» вопрос мог бы быть таким: на основании исторических источников можно утверждать, что ограниченный контингент советских войск действовал только на территории Демократической Республики Афганистан  с декабря 1979  по февраль 1989 г.  В состав этого контингента входили 40-я общевойсковая армия со всеми штатными частями и подразделениями  снабжения, тылового обеспечения, авиацией и т.д., а также подразделения СпН ГРУ ГШ и некоторые другие части. Одновременно в афганской армии действовал институт советских военных советников. Все эти данные легко проверить по множеству документов – отчетов, донесений, приказов и многих других, мемуарам ветеранов, в т.ч. командующих 40-й армией.

Советские военные миссии в Анголе, Мозамбике, Эфиопии,  Сирии, Египте, Ираке и других странах, в отличие от Афганистана, никогда не именовались в официальных документах «ограниченными контингентами советских войск», по причине отсутствия на территории этих государств именно советских войск – частей и подразделений с четкой оргштатной структурой и штатным вооружением(!), и  предназначенных для  ведения боевых действий. В документах 10 ГУ ГШ, которое отвечало за международное военное сотрудничество  в Советском Союзе, эти миссии именовались  «коллективами   советских военных советников и специалистов»  или сокращенно «коллективы СВС и  С». В 70-80-х годах ХХ века такие «коллективы»  активно работали по просьбе местных властей в армиях более чем 40 стран мира, причем, на Африку приходилось почти половина всех посланных за рубеж специалистов. Наиболее крупные миссии  (помимо Анголы и Эфиопии)  активно работали в таких странах, как  Алжир, Вьетнам, Никарагуа,  Конго (Браззавиль), Ливия, Мали, Сомали, Египет, Ирак,  а  также  в Сирии, Северном и Южном Йемене.

Поэтому правда состоит в том, что в этих странах находились и несли службу военные советники из различных родов войск, военные специалисты, военные переводчики, которые не составляли собой контингенты регулярных  войск, и чья задача состояла не в ведении боевых действий, как в Афганистане, а в оказании местной стороне помощи в формировании боеспособной армии и освоении поставляемой из СССР боевой техники.

Принимая во внимание интерес к этой теме, и чтобы  немного  расширить ответ хочу скорректировать исходный вопрос, изменить его формулировку: как функционировали советские военные миссии в африканских странах? Что входило в круг выполняемых ими задач?

Например, в Анголе советская военная миссия на протяжении более чем 15 лет осуществляла помощь командованию национальных вооруженных сил (FAPLA) в формировании, обучении, организации боевого слаживания и комплектования ее подразделений и частей и их штабов. Советники из СССР прибыли в Анголу сразу после провозглашения страной независимости в ноябре в 1975 года. Они должны были создать (и создали) из вчерашних партизан боеспособную армию, которая, несмотря на множество трудностей  и проблем, смогла успешно  противостоять как вооруженной внутренней оппозиции, так и лучшей  на тот момент армии Черного континента – армии ЮАР.

Специалисты и советники работали  на всех уровнях: начиная с Генерального штаба и всех его управлений, командования и штабов родов войск и служб, штабов военных округов и фронтов до уровня бригада-батальон включительно. В большинстве пехотных и мотопехотных бригад – там, где ковалась победа на поле боя, —  работали: советник командира (начальника штаба) бригады,  советник  начальника артиллерии, 2-3 советника командиров батальонов, специалисты ПВО и специалисты по ремонту различной боевой техники, переводчики. В каждой из технически сложных бригад ЗРВ и частях ПВО советников и технических специалистов находилось  больше: до 10-15 человек. Бывало и так, что им приходись участвовать в боевых действиях, брать в руки оружие, чтобы защитить себя и своих товарищей.

В Анголе с помощью СССР были созданы несколько военных училищ: (общевойсковое,  военно-политическое, ВВС и ПВО)  и высших офицерских курсов, преподавателями в которых работали сотни советских офицеров. Всего по данным института Военной истории только по линии 10 ГУ ГШ ВС  в Анголе с 1975 по 1991 год работали 10 985 советских военных советников и специалистов. За это же время через Эфиопию прошло 11 143 советских военнослужащих, которые выполняли аналогичные задачи.  Это за 16 лет!

 Однако нужно иметь в виду, что в ряде стран, помимо коллективов СВС и С, действительно находились и функционировали  военные части, которые, однако, также    не составляли отдельные воинские контингенты. Например, в Эфиопии действовали  специальный военно-медицинский отряд и отряд военно-транспортной авиации в составе  12 самолетов Ан-12 и 24 вертолетов Ми-8. Кроме них в Эфиопии работала советская военная автоколонна (часто в СМИ ее называют батальоном, либо  автотранспортным отрядом) из более, чем 300 военных грузовиков с личным составом. В состав колонны помимо грузовиков входили установки для бурения скважин на воду и автомашины-цистерны.

Эти воинские части и технику  СССР направил в Эфиопию в 1984 году безвозмездно для помощи в борьбе с вызванным засухой голодом, который охватил ряд провинций Эфиопии. Самолеты и вертолеты, а также автотранспорт использовались   для доставки продуктов питания населению и эвакуации людей из охваченных голодом районов. А силами специального военно-медицинского отряда   был развернут полностью оборудованный госпиталь на 100 коек. При этом советская сторона полностью несла все расходы по материально-техническому и продовольственному обеспечению этих  отрядов и госпиталя.  В Анголе также работал отдельный авиационный отряд (эскадрилья)  военно-транспортных самолетов Ан-12 и Ил-76. Он подчинялся Главному военному советнику (ГВС) и выполнял задачи по перевозке войск и грузов в интересах местной армии FAPLA  и кубинского военного контингента.

 Кстати,  для сравнения  стоит  несколько слов сказать  о  кубинском контингенте в Анголе  (аналогичный  воевал  и  в Эфиопии). Кубинский контингент находился в Анголе в течение  1975-1991 гг. и насчитывал  от 40 до 50 тыс. человек. Это была серьезная сила: он  включал полноценные танковые и мотострелковые, артиллерийские и авиационные части, подразделения ПВО и транспортно-тыловые, а также отдельное командование со своим штабом.

Советская же военная миссия была представлена в основном  офицерами и прапорщиками – советниками, специалистами и переводчиками. Никаких самостоятельных боевых подразделений в ее составе не было, что также легко проверить по многочисленным документам – приказам, отчетам и т.д., а также воспоминаниям ветеранов, как советских/российских, так и ангольских, кубинских, тесно общавшихся со своими советскими коллегами.

В африканские командировки направляли преимущественно офицеров и прапорщиков, но иногда — и солдат срочной службы. Их функция заключалась в обеспечении  работы советников и  их количество, по сравнению с аппаратом СВС и С было незначительным. Например, в той же Анголе они присутствовали в очень ограниченном количестве:  ими, рядовыми и сержантами, комплектовалась рота связи ГВС (водители БТР-152, БРДМ-2 и специальных машин, механики, электрики, начальники радиостанций Р-140,  радиотелеграфисты, операторы ЗАС, пулеметчики и стрелки охраны роты связи, повара). В Эфиопии, учитывая нахождение там крупной автоколонны, рядовых и сержантов (водителей, автомехаников и  прочих специалистов) находилось, естественно, на порядок больше. По данным Института военной истории в Эфиопии проходили службу  3374 военнослужащих-срочника: солдаты и сержанты.  

В заключение стоит отметить, что если такой ответ, несмотря на его историческую достоверность и факты, отторгается, то можно предположить причины этого казуса.

Прежде всего, человеку свойственно верить. Важно, что вера не требует доказательств, вера некритична, в отличие от науки, которая признает только доказательства. Часто человек верит во что-то, потому что предмет веры ему просто нравится. И любую попытку коррекции такого предмета веры человек будет воспринимать крайне негативно.

Так, человеку нравится верить, что СССР был настолько могучим государством, что без усилий мог себе позволить направить не только в Афганистан, но и в Анголу, Сирию, Египет, Мозамбик, Никарагуа и т.п. целые воинские контингенты, иными словами – маленькие армии, которые выполняли боевые задачи в джунглях и пустынях. Возможно, человеку нравится верить, что Ангола, как и большая часть Африки, покрыта  джунглевым тропическим лесом. Тот факт, что в Анголе значительную часть площади составляют лесистые и травянистые саванны, есть также и пустыни и полупустыни, а джунглевой лес очень отличается от стереотипного, не принимается во внимание. Человеку нравится верить в полные романтики и приключений истории о советских спецназовцах, морских пехотинцах и десантниках, которые в одиночку выполняли боевые задачи за линией фронта, в тылу подразделений УНИТА и ЮАР. Реальные рассказы ветеранов, в т.ч. представителей разведки, ВДВ, морской пехоты, зачастую не содержат романтических и приключенческих деталей, они сухи и профессионально точны.

Вера в выдуманные факты часто связана с пробелами в образовании. Нежелание учиться, узнавать новое, рассуждать и анализировать часто приводит к тому, что человек пребывает в комфортном, но полностью иллюзорном мире. Только изучение исторических фактов, анализ источников способны развеять иллюзии и дать полную и правдивую картину боевой службы советских людей в Африке.

Алексей  Писарев,  кандидат исторических наук